Аслан Бешто в интервью КАВПОЛИТУ рассказал о противостоянии российской государственности и идеологии строительства исламского Халифата, а также о роли Хабзэ в этом вопросе
В столице Кабардино-Балкарии состоялась общественная дискуссия, организованная Институтом экономической политики имени Гайдара в рамках проекта «Гражданское общество на Северном Кавказе», поддержанного в свою очередь Комитетом гражданских инициатив Алексея Кудрина. Разговор посвящался причинам возникновения терроризма в регионах Северного Кавказа и путям их преодоления.
В дискуссии приняло участие более 40 человек – общественники, религиозные деятели, эксперты и журналисты из регионов СКФО. Открывая дискуссию, руководитель научного направления «Политическая экономия и региональное развитие» Института Гайдара Ирина Стародубровская отметила, что успехи борьбы с терроризмом в разных регионах Северного Кавказа неодинаковы. Она высказала надежду на то, что сопоставление разных точек зрения, а также ситуаций в разных северокавказских регионах позволит достичь нового понимания путей противодействия терроризму, а сама дискуссия поспособствует дальнейшему диалогу на эту тему на Северном Кавказе. Напомним, что в ходе противостояния силовых структур и бандподполья погибло около 700 человек.
В числе приглашенных был и директор аналитического центра Северного Кавказа, председатель республиканского общественного движения «Кабардинский конгресс» Аслан Бешто, который делится своим впечатлением о прошедшем мероприятии.
- Чего вы ждали от этого мероприятия?
- Я ждал раскрытия истоков проблемы, с которой мы сталкиваемся на Северном Кавказе, в частности в нашей республике, понимания сути возникновения экстремизма и его последствий, проявляющихся в реках крови – массовых убийствах, происходящих практически ежедневно на наших глазах. Если честно, то я немного разочарован прошедшим мероприятием, потому что в итоге звучало мнение, что власти не хотят разговаривать с теми людьми, которые «уходят в лес» и которых просто убивают. По мнению собравшихся, истоки нерешенных проблем именно из-за непонимания, поэтому определенная часть молодежи на это непонимание отвечает террором с целью быть услышанной. Основная точка зрения сводилась к тому, что отсутствие диалога якобы «вынуждает» молодых (и не очень) людей «уходить в лес», брать в руки оружие.
- На ваш взгляд, как должно было проходить мероприятие, кто еще должен был быть приглашен на дискуссию с целью оптимального результата встречи?
Я хочу сказать: есть много людей, которые очень давно начали молиться, про которых все село знает, что они делают намаз, призывают людей на возрождение Ислама, и я бы не сказал, что у них когда-нибудь происходил хотя бы намек на конфликт с правоохранительными органами. Наоборот, правоохранители в свое время пытались привлечь их к совместной деятельности именно для того, чтобы предотвратить отток молодежи в неформальные группировки. К сожалению, это тоже не имело успеха в дальнейшем, но за исповедование ислама у нас в республике никого не преследуют – это я заявляю со всей ответственностью.
- И все-таки, те из мусульман республики, которые утверждают обратное, что они имеют ввиду?
- Понимаете, есть такая система под названием «шариат», которая полностью распределяет жизнь мусульманина по полочкам. Она прямо говорит, что итогом деятельности мусульманина должно стать строительство государства Халифат. Исламский Халифат – это форма государственного устройства, которого должен добиваться каждый правоверный мусульманин. По большому счету, конфликт государственных служащих, тех же полицейских, происходит между практическими исполнителями постулата, названного выше. Но мы живем в государстве, которое называется Российская Федерация. При всей неоднозначности некоторых решений руководителей этого государства, глупыми их назвать ни в коем случае нельзя.
Представители настоящей власти тоже имеют доступ к исламистским источникам и прекрасно понимают, чего добивается часть людей, претендующих на исключительность. РФ ни в коей мере не заинтересована, чтобы на ее территории образовалось государство под названием, допустим, «Российский Халифат». Поэтому РФ защищает свой строй, свое право на монополию, собирание налогов – защищает саму себя от другой мощнейшей идеологии, которая хочет на месте существующего государства построить свою форму государственности. А все остальное, что мы наблюдаем в повседневной жизни – преследования, убийства и т д, – это проявление противостояния двух идеологий: российской государственности и импортируемой идеологии строительства исламского Халифата. Причем при существующем конфликте страдают те, кто практически пытается претворить в жизнь идею Халифата.
- Сейчас часто употребляют термины «традиционный ислам» или «одиозный исламист» – правомерны ли они?
- Термин «традиционный ислам», внедренный не так давно, лет 25 назад, подразумевает смесь внешних исполнений ислама и национальных обычаев в той местности, в которой сложилась эта форма ислама. На самом деле, ислам один: никто из мусульман не делает намаз по-другому, все читают одну и ту же книгу – Коран, все поклоняются одному богу – Аллаху. В связи с этим, формулировка «традиционный ислам», на мой взгляд, нежизнеспособна. Наверное, здесь следует говорить о том, что есть люди, различающиеся по своей пассионарности. Одна часть мусульман готова к исламской государственности – Халифату, хотят его и жертвуют своими жизнями во имя исполнения этой идеи. Среди них большая часть, как мне кажется, не осознает до конца цену такого выбора, а раз попав в это течение, у них уже нет возможности выбраться из него.
Другие в принципе довольны тем, что исполняют 5 фаз ислама и комфортно себя чувствуют, не нарушая ни национальных обычаев, ни законов РФ. Если последнее принять за устоявшуюся форму «традиционного» ислама, то да, это имеет место быть. На самом деле, повторяю, к «чистому» исламу это имеет все-таки отдаленное отношение. По большому счету, салафиты, которые настаивают на том, что именно их форма ислама единственно верная и правильная, правы, потому что они исповедуют ислам в той чистоте, которую им завещал пророк Мухаммед.
- На мероприятии говорилось, что именно в Кабардино-Балкарии сложилась критическая ситуация с экстремизмом, в отличие от Карачаево-Черкесии, где нет такого организованного движения приверженцев Халифата… В чем причина такой ситуации?
- На мероприятии в качестве позитивного примера борьбы с экстремизмом действительно приводилась КЧР. Якобы там власти и мусульмане сумели «договориться». На самом деле все это салафитское движение, или по-другому, как говорят, ваххабистское, начиналось именно в КЧР. Самое первое уголовное дело по попытке свержения существующего государственного строя было заведено в этой республике, и в большей степени именно оттуда были импортированы идеи Халифата в Кабардино-Балкарию. Приснопамятный джамаат «Ярмук» имеет свои корни именно в КЧР. Правда, в последующем, после того, как посадили или перестреляли самых одиозных руководителей джамаатов, создалось впечатление, что власти КЧР и община мусульман нашли некое «взаимопонимание». Здесь все-таки уместно говорить о национальных различиях: большинство населения КЧР – этнические тюрки, карачаевцы, у которых ислам давно укоренившийся, они его с собой принесли из Крыма, когда переселялись на Кавказ, и он органично вписывается в их жизнь.
Если сравнивать с Кабардино-Балкарией – здесь другая ситуация. В КБР, пусть и в достаточно разрушенной степени, у большинства населения, черкесов, сохранилась некогда мощная культурно-этическая платформа под названием «Адыгэ хабзэ». Она и составляла основу для «традиционного» ислама на этой местности, в той форме, которая состоялась у нас издавна. Когда Хабзэ столкнулась с салафитским течением в Кабардино-Балкарии, то оно получило мощное отторжение на очень многих уровнях, за исключением той небольшой группы молодежи, которая все-таки восприняла вот эту форму ислама и встала на вооруженный путь претворения идеологии ислама.
Что же касается большинства населения, то оно, если не стало открыто этому противостоять, то по крайней мере очень настороженно отнеслось к этому новому веянию, что и отразилось на форме сопротивления. Сейчас мы наблюдаем картину этого отторжения большинством людей. Если говорить о наших местных тюрках, балкарцах, то все-таки и они достаточно сильно восприняли систему «Адыгэ хабзэ» – она у них называется по-другому- «Тау адет», но реально особой разницы в этих двух доктринах не наблюдается. Это идет с поры могущества кабардинских князей, которые достаточно сильно экспортировали форму взаимоотношений со всеми соседними народами, поэтому у балкарцев, в том числе и осетин, можно наблюдать очень сильные отголоски Хабзэ. Именно в этом и состоит разница подходов к идеологии ислама.
- Что мероприятие дало позитивного, какие недоработки были?
- На мой взгляд, самый главный позитив – это то, что многие спикеры разных идеологий увидели друг друга глаза в глаза, смогли понять, что за декларируемыми речами стоят живые люди, такие же, как они – со своими интересами, слабостями. И этот первый шаг на этой платформе, быть может, позволит в дальнейшем лучше понять друг друга и, соответственно, лучше взаимодействовать друг с другом. При любом отношении к исламу нужно понимать и знать, что это мировая религия, идеология, и при любом раскладе подчеркивать, что соблюдающие ислам и приверженцы других конфессий на данной территории «обречены» сосуществовать, жить вместе. Поэтому я рассматриваю эту площадку как попытку найти точки соприкосновения в дальнейшей жизни, где мы должны найти мир и взаимопонимание.
Однако недостатком мероприятия я считаю однобокость подачи темы. Говорили лишь только об ущемлении мусульман. На встрече я подчеркнул о том, что в Кабардино-Балкарии из 400 тысяч взрослых мусульман реально на пятничный намаз приходит не более 25 тысяч – это говорит об уровне исламизации в республике. И если мы говорим о защите прав мусульман, то мы должны с таким же жаром говорить и о защите прав немусульман – кем бы они ни были: христиане, агностики, атеисты, деисты и прочие. То есть осуществлять равные права, равные претензии как к тем, так и к другим. Я очень люблю скандинавские саги и оттуда я вынес для себя такую жизнеутверждающую философию: «Такую же свободу, как для Одина, так и для Локи».
Ольга Мальбахова
источник: http://kavpolit.com/articles/presledovanie_musulman_kak_takovyh_my_ne_nabljudae-4871/
21.05.2014 г.