Живая и мертвая вода Кавказа

(статья была написана в 2016 году)

Настоящее время отличается общим затяжным кризисом во всех сферах. Но любой кризис не может быть серьезной угрозой, если остаются значительные внутренние ресурсы для его преодоления. В первую очередь, моральные. Каковы же они, если иметь в виду сообщество республик Северного Кавказа?

Братские республики связаны 70-летней советской, новейшей российской историей. В общей сложности эта новая история уже не столь нова по меркам человеческой жизни, так как насчитывает 100 лет, – срок, более чем достаточный, чтобы в рамках кавказской традиции считать друг друга не только ближайшими соседями, но родственниками.

Но кроме 100 лет поздней истории у нас есть особый ген идентичности - пласт древней истории, который, собственно, определил так называемый уникальный кавказский менталитет, кавказскую общность, которую все знают. Лексему «кавказский» можно не комментировать: во все времена это означало верность своему слову, другу, соседу, брату – кровному, некровному, внутреннюю свободу, независимость, мгновенную готовность прийти на выручку, отвагу, стойкость, мужество, выраженное достоинство. За этот статус и негласное единство отдавали жизни, но не нарушали его, не предавали веками выкованного союза, напоминающего могущественное братство Кольца, - только благодаря ему кавказские народы смогли выжить в условиях непрекращающихся кровопролитных войн и конфликтов. Это — живая вода Кавказа.

 Разумеется, все было далеко не так радужно: случались отдельные кровавые стычки, но они носили частный, бытовой характер. Доминирующие этносы взимали дань, но это была плата за потенциальную защиту других народов, - такой принцип был повсеместным и универсальным. Однако в истории Кавказа в былые времена не было войн между кавказскими народами. Этим редким обстоятельством можно и нужно гордиться.

У адыгов и наших братских народов есть знаковое понятие – уэсият – завет, - то, что потомкам заповедано предками. Он нигде не прописан, но запечатан в сердце любого кавказца: сохранять верность друг другу, кавказскому Братству.

Человек, не живший в этой культуре, может удивиться: что же в этом такого особенного?

Но в простой формуле, заповеданной нам, таится залог сохранения жизни наших народов.

За долгую историю у любой общности, этноса складываются доминантные культурные маркеры, которые являются определяющими, то есть идентифицирующими. Таким центральным принципом национальной культуры, да и всей жизни адыгов стало адыгэ хабзэ, - адыгский этикет. Для автохтонных народов Северного Кавказа, веками и тысячелетиями проживавшими на этой земле, этикет стал принципом идентичности.

Почему это было так и никак иначе? Северный Кавказ – уникальный природно-географический, сырьевой ландшафт, политически и стратегически важный центр, один из самых благоприятных в мире, который всегда был в центре интересов правительств с откровенно колониальными устремлениями. В ранний период эти интересы вообще не скрывались, а последние столетия их приходилось обставлять достаточно грубой примитивной риторикой: «высокой цивилизаторской миссией», «усмирением диких племен» и т.д. и т.п., - формулы, хорошо известные из мировой истории. Практически любая колониальная политика разных стран находила на удивление одинаковые слова: Англия для завоевания Индии, Франция - Алжира, Испания – для уничтожения индейцев Америки и пр., пр.

В условиях беспрерывных захватнических войн для народов Северного Кавказа и Кавказа в целом был возможен лишь один единственный способ выживания: верность, преданность и всемерная помощь друг другу. Все способы этой и общей модели поведения до самых мелочей расписаны в адыгском этикете. Любое отклонение от него всегда грозило и грозит не только позором, но гибелью. Так же обстоит дело с адатами других народов Кавказа.

Что же происходит сейчас?

Находится все больше и больше представителей разных северокавказских этносов, которые пытаются принизить, дискредитировать историю и репутацию другого. Не нужны никакие внешние враги, чтобы навредить, остановить развитие – достаточно вот таких «любящих» соседей. Мотивы у всех, очевидно, разные, но результат один – подрыв основ кавказской морали. 

Каждый народ Северного Кавказа имеет исторические травмы, которые объективно кажутся несовместимыми с жизнью. Но самый тяжелый удар, кажется, был нанесен на «святая святых» – на нравственности, «кодексе чести» несокрушимого кавказского Братства,  –  сердца Кавказа.

Современные клеветнические одиозные опусы, которые множатся в геометрической прогрессии в соц. сетях, статьи и книжки сомнительного содержания не имеют ничего общего ни с наукой, ни с объективностью. Истина несовместима с ненавистью и злобой.

Фальсификаторы, как правило, не ссылаясь на серьезные факты, архивные данные доказывают незначительность соседнего народа, и идут в этом стремлении до конца. Все это, разумеется, не настолько серьезно, но формирует некий устойчивый нездоровый фон, который постепенно разъедает доверие и добрые отношения. А это уже серьезно.

Не хочется называть имена одиозных «деятелей» и «авторов», так как с каждым народом Северного Кавказа мы связаны кровным и духовным родством. У автора этой статьи, например, есть родственники и друзья практически среди каждого народа Кавказа.  В моем становлении приняли самое горячее участие представители всех народов, проживающих на территории Северного Кавказа и некоторых народов России: не говоря об адыгских субэтносах, - осетины, русские, украинцы, балкарцы, карачаевцы, чеченцы, ингуши, представители Дагестана, грузины, армяне, евреи, литовцы, удмурты, татары и многие, многие другие. Все лучшее во мне – от конкретных представителей каждого народа.

Степень произошедшей глубокой деградации порой впечатляет: например, некоторые историки с легкостью «сдают» соседние народы даже без просьбы, чтобы продемонстрировать свою «особую миссию хранителей Кавказа», а на самом деле – закрепить «вертикальные связи»: засвидетельствовать верноподданнические чувства и исключительное рвение перед представителями федеральной власти. Но опытные чиновники вряд ли оценят такой пыл: они хорошо знают, что именно такие слуги в первую очередь предают, стоит только власти поменяться, и с такой же неувядаемой энергией находят нового хозяина, вошедшего в силу. За такие поступки на Кавказе еще недавно публично изгоняли, а если этого не случалось, то субъект мог покончить с собой, если в нем оставались понятия чести.

Но разве мы не знакомы с таким же более локальным, широко распространившимся опытом на примере наших учреждений или предприятий? Везде находится кучка несменяемой свиты, которая так же горячо «уважает и любит» каждого нового директора, новую власть, легко открещиваясь от старой. Затем только, чтобы обеспечить свое личное  благополучие, сохранить место, зарплату, они с такой же легкостью «сдают» коллег, а то и целые коллективы, предают общественные интересы. В свою очередь, целые некоторые коллективы предают людей, которые самоотверженно отстаивают народные интересы.

Такая локальная и общая модель уверенно утверждает себя нынче как «новый кавказский закон».

Эта грустная картина убеждает в том, что веками существовавшая матрица кавказского нравственного императива стирается. Это неудивительно, ведь наша история – упорно повторяющаяся отрицательная селекция, в результате которой подавляющим большинством в конечном счете оказывается отряд конформистов и приспособленцев.

Именно поэтому нас переполняют негодование, боль, бессилие: вместо того, чтобы помочь, поддержать друг друга, мы уничтожаем все самое важное: историю, культуру, традиции, перерезаем привязанности, выкорчевываем уважение, предаем память… Мы стираем свое лицо. В кабардинском языке это самое позорное определение: «напэ уи1экъым» - «у тебя нет лица».

Каждый из наших народов нуждается в активной поддержке: за какие-то 150 лет мы прошли через страшную 100-летнюю Кавказскую войну, махаджирство, русско-турецкую войну, революцию, гражданскую, финскую, японскую, первую и вторую мировые, депортацию, сталинские репрессии… Кажется, мы прошли через мясорубку и умудрились выйти живыми. Мы выжили вопреки обстоятельствам. А на самом деле – благодаря древнему Братству, этому великому невидимому оберегу.

В результате у нас назрело огромное число важных проблем, которые можно решить только сообща. Но вместо того, чтобы предложить помощь,  восстановить утраченное – острые социальные проблемы, образование, историю, культуру, язык, традиции,  – мы морально уничтожаем  друг друга.

Даже если кто-то сможет перекричать других «доброжелателей» и доказать, к примеру, что адыги никогда не жили на этой земле и ничего из себя не представляли, то для такого «победителя» это будет пиррова победа. Унижая соседа, мы унижаем себя, уничтожая другого, мы уничтожаем себя.  И наоборот: наше величие определяется величием и достоинством братского народа, всех кавказских народов в целом. Когда же мы успели забыть, предать эти простые ясные формулы, которыми еще совсем недавно руководствовались наши отцы и матери, наши деды, прадеды и бесчисленные поколения до них?

Необходимость в знании подлинной не исковерканной истории отходит на самый задний план по сравнению с этой оголтелой публичной демонстрацией элементарной низости. Именно она доказывает не только полное отсутствие истории, но и элементарной совести у отдельных представителей.

Мы можем не знать своей дальней, древней генеалогии, - наверняка, в каждом человеке есть кровь соседнего этноса. Тогда откуда эта ненависть по отношению друг к другу, с которой мы то и дело сталкиваемся? Откуда желание уничтожить историю самого близкого народа, принизить культуру, оболгать, переписать, присвоить чужое, отрицать очевидное и общеизвестное? Или это новый метод завоевания собственного «величия»? Или способ изменить свою реальную историю?

  Ни один кавказец никогда не унизит ближнего, тем более – его народ, – это тяжелое двойное предательство. Ни один кавказец не будет лгать, говорить о себе в превосходной степени, лишь будет стремиться отдать свое, но никогда не присвоит чужого. Он способен искренне разделять боль и радость ближнего человека и ближнего народа. Так было раньше, так есть и, надеемся, будет всегда. Это то, что составляло величие и силу Кавказа, в этом заключалась его неиссякаемая «живая вода». Это и есть безошибочный тест на подлинность, «первичность», а также на причастность к его древней культуре, мгновенно изгоняющей из себя любое самое мелкое предательство, ложь, бахвальство, зависть, жадность, ненависть, – все то, что подтачивает тысячелетние устои, лишает будущего, то, что можно назвать «мертвой водой» Кавказа.

На этом принципе очень легко установить подлинность и мнимость кавказского происхождения народов и их представителей, которыми ныне так обеспокоены некоторые деятели: каждый, кто готов дискредитировать ближнего и его народ, не имеет никакого отношения к Кавказу.

«Автор», поднимающий вопрос о незначительности, «второстепенности» другого народа, опровергающий давно известные факты реальных героических событий истории соседа, не способный их пережить, - не кавказец. Своими словами и действиями он красноречиво разоблачает сам себя.

Это простой, суровый, но безошибочный тест; не удивительно, если настоящих кавказцев останется несколько десятков. Главное, что они все еще есть.

Этот тест гораздо более универсален и касается немалого отряда изощренных клеветников России, - заказных и искренне убежденных, озабоченных формированием образа нового «врага» или «козла отпущения», иногда в роли тех же кавказцев. С точки зрения знания мировой истории это нелепо, – ведь именно кавказцев во все времена считали представителями самой высокой морали. Кавказский императив и этикет применимы к каждому человеку, потому что в них заложены основы общечеловеческой морали, только гораздо более строгой, последовательной и обязательной.

Мы убеждены, что классический образец кавказца останется, несмотря на «пену», которая сегодня этот образ временно замутняет. Если предположить возможность глобальной дегуманизации,  то  гуманизм и высокая культура Кавказа помогут сохранить людям человеческое лицо. Даже если настоящих носителей останется только горстка. Потому что подлинный гуманизм неизменно покоряет всех и всегда.

ХАКУАШЕВА М., доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник КБИГИ, член Союза писателей РФ, член КПК (Клуба писателей Кавказа)